«Ничотак», — скажет читатель, пожевывая вашу книжку по дороге на работу. И отложит до завтрашней пробки.

А хочется, чтоб «ого-го». Чтоб на ходу продолжал вчитываться, на эскалаторе из рук не выпускал, на работе в ящике стола прятал от бдительного начальства и присасывался к вашему сюжету, невзирая на недописанный отчет и недоделанный эскиз.

Хочется ведь?

Изучаем отзывы: от друзей до форумных троллей. Не то, чтобы ругают. «Нормально», — говорят. Нормально — не наш выбор. Начинаем допытываться: тема не раскрыта? Концовка завалена? Антураж плохо прописан?

«Да не, — отвечают. — Нормально. Не мое просто. Не ассоциируюсь с героем».

Упс.

С одной стороны, писатели верят, что думать о читателе — полезно в развлекательном бизнесе, а не в серьезной литературе. Да и вообще не барское это дело — проектировать реакцию публики. С другой... для кого мы издаваться-то собираемся? И вспомните последние произведения, от которых вы не могли оторваться в три часа ночи, отложить под угрозой увольнения и ухода супруга из дома. Мы почти уверены, что в них вы горячо и отчаянно сочувствовали герою.

Чтобы сочувствовать, надо понимать и принимать. Сложно ассоциировать себя со склизкой шестиглазой улиткой, но если улитка рвется между долгом и любовью — это уже ближе к общечеловеческим вопросам (хотя на кой, спрашивается, в этом случае автору делать ее шестиглазой).

Давайте разберемся, какие характеристики с достаточной вероятностью заставят нас сочувствовать герою.

1) Герой — профессионал

От доктора Хауза до Чичикова (последний, заметьте, высокопрофессиональный мошенник, умеющий подобрать ключик к кому угодно). Нам импонирует то, что герой на три головы выше любого оппонента, что он способен найти профессиональное решение в немыслимо сложной ситуации. В конце концов, за профи на работе просто интересно наблюдать, особенно если он раскрывает тонкости своего дела.

Это, пожалуй, единственная характеристика, с которой невозможно переборщить. Разве что напомним: профессиональные умения нужно использовать в сюжете. Скрипач, который весь роман размахивает дубинкой и ни разу не воспользовался уникальными навыками (музыкальный слух, чувствительность пальцев, знание классической музыки) — странный персонаж.

2) Герой — хороший, добрый парень

Подавляющее большинство нас понимает разницу между добром и злом и внутренне стремится быть хорошими. Злой аватар-завоеватель в компьютерных играх в этом смысле только подтверждает правило и служит сублимацией подросткового бунта. Человек, играющий на стороне добра и справедливости, невольно вызывает наше сопереживание.

При этом, понятно, надо остерегаться благодушных мерзавцев и добреньких идиотов. Человек может из лучших побуждений взорвать к чертям планету, а охваченный низменными страстями, спасти мир от больших неприятностей. Но это уже скорее к вопросу о сложных характерах.

3) Герой наделен чувством юмора

Человек, способный иронизировать над своей погубленной жизнью. Едко, но метко высмеивающий окружающих. Разыгрывающий ассистента-простака и тут же разоблачающий собственный розыгрыш. Такие герои нам интересны.

Но здесь легко перегнуть палку. Все мы не раз читали опусы, в которых герой прихихикивает над всем и вся. Гогочет над кучей трупов, стебается над любовью подруги, ухмыляется, предавая соратника. Показной цинизм — один из элементов подросткового бахвальства — кажется эффектной фишкой текста и, возможно, является таковой для узкой части общества — детей лет 12-14, не отягощенных рефлексией и этическими вопросами.

Кстати, вариант этой характеристики: герой смешной, вызывающий смех. Все любят Чарли Чаплина. Коломбо — забавный сыщик, который продержался на экране несколько десятков лет.

4) Герой несправедливо обижен

Коп стремится доискаться правды в любом деле, подбирается к сильным мира сего — и начальство отстраняет его от работы. Честная жена избегает соблазнения — отвергнутый поклонник устраивает ей подставу. Бывшая супруга отсудила дом и отобрала детей. Коллега украл талантливые работы и выдал за свои, благодаря чему получил славу и богатство, а героя уволили. Продолжать?

Конечно, здесь переборщить еще проще. Оторвем протагонисту ногу — читателю придется ему сочувствовать. Сопереживание ослабло? Оторвем руку, выцарапаем глаз, еще чего-нибудь отчекрыжим. Нарисуем героиню безропотной жертвой, которую (привет «Крылову») по ходу сюжета насилует каждый очередной подонок. Сделаем персонажа едва живым сироткой-заикой.

Стремясь обидеть героя, не забывайте — он должен оставаться интересным и действующим. Физическая «обида» — мощный фактор, но моральная — куда более сильный.

5) Простые человеческие ощущения

Мы часто забываем, что кроме разума, у нас есть психика и тело. Мы не ошиблись, именно так: разум отдельно, психика отдельно. Ребенок может знать, что в шкафу пусто, но тем не менее боится даже смотреть в ту сторону в темноте. Девушка знает, что ее новый приятель — аферист, но чувствует привязанность и верит, что уж с ней-то он исправится.

Тело у героев современных книг зачастую просто отсутствует. Герои не натирают ноги, не ломают пальцы, не обжигаются чаем, у них не выскакивают прыщи на носу (о, прекрасная принцесса с прыщами на носу — это увлекательно!). Им не холодно, не хочется спать, они способны скакать на лошади сутки напролет (мы уже не говорим о лошади), после чего снести голову главзлодею и тут же без перехода соблазнить красавицу.

То, что ощущает ваш герой, делает его ближе читателю, более человечным. В конце концов, у каждого когда-нибудь болел живот!

И последнее. Можно попытаться намешать все варианты разом: сделать суперпрофи с чувством юмора, на которого свалилась куча несчастий, а он тем не менее за справедливость. И, да, хромого и одноглазого! Но вместо героя, с которым читатель способен прожить десяток томов, легко получить чудовище Франкенштейна, от которого захочется отвести взгляд.

Один из вечных советов: все хорошо в меру.

Литературные витражи